Байки от Песчаника.
Том 5.
1. "Сонни Арсенсон"
2. Размышление
3. "Ребродер с байдой на шее" или Дистилированная Правда
4. Рукопись, найденная в
Шизуоке
5. Коньяк для расписных красавцев
6. В ожидании ЧМЯКа
7. Шишки на ровном месте
8. Определились
9. Спасите кто может
10. Труба
1. "СОННИ АРСЕНСОН"
Крис Талл, Челси Болтон, Алан и я второй час шли по невесть откуда взявшейся
здесь дорожке. Слева лес терялся меж деревьев. Справа в такт шагам плыло озеро.
Полчаса назад я вдруг понял, что мы оказались во сне футбольного фаната, некоего
Арсена Ала. Кто он такой и как мы тут появились, не спрашивайте, но все мои
попытки свалить и проснуться ничего не дали - сон не мой. И я тупо шел рядом с
этими двумя молодыми парнями и девчонкой, уже не пытась проснуться, а надеясь,
что проснется сам Арсен. Крис, совсем еще подросток, в зеленой футболке и
вьетнамках, все еще порывался остановить нас и удивиться вместе с нами солнцу в
виде мяча "Фовернова", белой разметке, проходящей прямо по берлоге Медведева,
пробегающему под ногами Лосева Кабаньясу, ухающему в зеленой листве Березовского
Сычеву и Дятелю, неистово долбящему Клюевым по Сосновскому. Но Челси было не до
того, она прыгала от Воробьева к Цветкову и восторгалась. Алан останавливаться
останавливался, но не более. Видимо, попадание в чужой сон ввергло его в легкую
Комо. Проплутав еще пару часов вокруг озера и наткнувшись на тех же, Крис и
Челси тоже поняли, что глубоко в Липпи. Озеро оказалось не озером, а крупным
Прудиусом. И тут я увидел блеск меж стволов. Так странной группой мы и дошли до
Хрустального Дворца. У его южных ворот нас встретил Саутгейт из Саутгемптона и,
направив на нас Макарова, недружелюбно спросил:
- Что надо?
И тут вдруг очнулся Алан и, подойдя поближе к стражнику, предложил:
- Ширко Хошич?
Тот скептически приопустил пистолет:
- Я что, похож на Даума? Да и Муратович небось какой-нибудь? Знаю я вас,
Баранов, вы Сенникова Радкевич впарить. Я вам не Лопес какой! Меня и "Гжелкой"
не отравишь!
Алан хмыкнул и достал из левого Коромана не Малая Кусова:
- Без Базаева, брат, Камнева за пазухой не держу, пробуй, это же Гаушу, причем,
Новосадов, будет тебе Кудряшов. Зубко даю. А не хочешь, без тебя Шмарко сделаем.
- И он повернулся к охраннику Боковым. Тот, убрав оружие, поспешно догнал Алана:
- Ладно, уговорил! Даев, я Будылин! - Через минуту он осел, прислонился к столбу
и просипел, - Мля, Хомуха, ну и Коноплев, прям, Угаров…
А еще через минуту раздался Храпковский. Мы переглянулись с Крисом и Челси и
вошли внутрь Дворца. Алан снова впал в Комо, но идти мог.
-Ба! - От восторга у Криса сперло дыхание, - Да тут Дохоян всего!
B огромном зале на стенах висели искуссно написанные портреты лучших футболистов
мира, на полу по периметру стояли великолепные восковые скульптуры.
Мы с Крисом и Челси бросились их рассматривать - О! Вон Беккенбауэр! Ух, Мацолла!
Пеле! Марадона! Мюллер! Эйсебио! Пройдя по кругу, мы уперлись в изваяние нам
незнакомого футболиста.
- А это кто? Не подписан. Мы такого не знаем…- Крис и Челси посмотрели на меня.
Я к своему стыду тоже не смог определить кто это. Но не позориться же перед
молодым поколением!
- Бутусов. - Говорю. Челси недоуменно посмотрела на меня, потом на скульптуру.
- Это тот, кто про Гибралтар поет?
- Нет, футболист такой был, легенда 20-х годов! - Я сделал вид, что внимательно
рассматриваю легенду, - Только что-то повязки нет на ноге с предупреждением, что
его правая убийственная.
- А у меня, вообще-то и левая ничего. - Неожиданно сказало изваяние и отлепилось
от стены. Чихнуло, отряхнулось и предстало перед нами обычным дядькой лет сорока
- Хоть я и не Бутусов. Что и вы в сон попали…сь? Как вам Cаутгейта-то пройти
удалось? Я вот, например, ему устроил Спивак по полной программе "Гжелкой". И
счас, небось, лежит. - Он улыбнулся, пригладил путанные волосы, поправил пыльный
пинжак - Позвольте представиться - мое ФИО - РентИна Спартак Акакыч. Не смотрите
на мое имя - за тезку не болею. Это мои Папа Диуф и Маминов мне такое Имедадзе.
Да тут и не получается болеть. Застыло все. Третий год здесь кукую. Один, как
Бирюков среди подобий футболистов. Истуканы, что с них взять. Ни поговорить, ни
выпить. Эх, была бы среди них хоть одна Бабич, а то здесь одни Поповы... Я тут,
правда, долго Мжавандзе не стал, так как восковые они. Короче, сделал, как
сумел, тут себе… Бабу Адама. Пардон, мадам, чего уж там… - Смущенно обратился он
к возмущенно хлопающей ресницами Челси. Дядька говорил и не мог выговориться. Мы
столбами слушали. - В общем, Верещак тут полный. Бычков у вас не осталось? А то
здесь давно нет никакого Кураева.
Я протянул ему сигарету.
- Огненовича дай. Поиздержался.
Я тоже закурил.
- Слушай, неужели ты отсюда не пытался выйти?
- Ха, не пытался! - Он даже закашлялся. - Еще как пытался. Обошел все вокруг,
даже в Прудиуса нырял.
- И что, нет выхода?
- Нет. Прямого - нет.
- А кривой?
- Надо отгадать загадку.
- Какую загадку?
- Трудную. Я не смог. Я академиев не кончал, мне бы что руками… вот баб из
воска, говорю, лепил. Идем, покажу!
- Нафиг нам твои восковые бабы! Закадку покажи!- Вскипела Челси.
- Так и я о загадке! Не надо на этих моих баб смотреть, их надо… лепить. -
Спартак Акакыч как-то странно посмотрел на Челси, вздохнул и походкой Кривова
направился к одной из стен, где блеклой краской были выписаны всего пять слов.
- Кому на Руси жить хорошо?! Вау, да это Ван Хоедонк какой-то! Тарибо его в
Уэст! - Мы оторопели. - Жизни не хватит, чтобы угадать!
Спартак Акакыч опустил голову и грустно прошептал:
-Вот… Я тут лепил… и перечислял… фамилии, имена, клички, народы, племена, расы,
должности, касты… Не брало… В общем, располагайтесь. Места хватит. Воска много…
Я был растерян. Посмотрел на Талла, тот с пустыми глазами шевелил губами. Болтон
судя по всему вспоминала что такое Русь. Алан… Алан по прежнему стоял в Комо,
смотря в себя и себе улыбясь. Неужели не выбраться из этого сна, Черчесов все
подери?! И когда этот Сонин проснется, Ковтун ему в бок?! И проснется ли
вообще?..
Ход мои мыслей прервало пение Алана. Я разозлился. Но пел он хорошо, и я, как
мог, помягче спросил его:
- Алан, ты что доволен, что будешь жить до скончания в этом Хазове? - Я обвел
рукой зал со скульптурами и портретами. - Или может ты знаешь кому на Руси жить
хорошо?
Алан перестал петь и спокойно сказал:
- Мне. - И с легким хлопком пропал. Я чуть не упал. На хлопок обернулись мои
спутники.
- Ему?!
И тут Спартак Акакыч заорал что есть силы в потолок зала:
- Я знаю кому на Руси жить хорошо! Алану этому! - И зажмурил глаза. Но ничего не
произошло… Он почесал лоб и тут до него дошло, - Это, что же получается… не
Алану, а… Мне?..
Хлоп, и Спартак Акакыч пропал, как и Алан.
Уесссдаааа! - Заорали мы с Челси и Крисом. А потом и они пропали, как только
произнесли - "Мне". Я внутренне собрался, расставил ноги шире плеч, поднял
голову и сказал в пустоту -Получается, мне тоже.
В ту же секунду я оказался в своей постели.
Мне снился футбольный фанат Арсен Ал. Он непонимающе шлепал по невесть откуда
взявшейся тропинке вдоль озера, которое окажется большим Прудиусом. Часа через
четыре-пять. Пусть поплутает. Интересно, чем он уложит Саутгейта? Дубинским?
-----
2. РАЗМЫШЛЕНИЕ
Ветер обтекал. Вода обходила. Как и откуда появился этот валун на дороге, никто
не знал. Возник, как с неба упал. Говорят, Барин заказал его на каменоломнях
Юга, для скульптуры гладиатора. Валун был такой большой и тяжелый, что его земля
еле держала. Вокруг него потихоньку образовалась сначала лужа, потом жижа, затем
легкое болотце вышло на большую дорогу. Прохожие вляпывались и, ругаясь,
оббивали свою обувку о валун, как Босс перед угловым. За короткое время валун
оббился, расшатался и стал зело опасен, ведь грязь подмыла основание. Теперь
всяк, кто проходил, думал, как бы ему просто пройти мимо валуна, не то чтобы
обувку очистить. Болотце расширялось, дорога изгибалась все больше и больше. К
валуну уже нельзя было подступиться. Только черные вороны садились передохнУть
на него. Так и стоял он в центре большой лужи, пока само болото не поглотило
его.
Люди забыли эту дорогу и проложили новую.
-----
3. "РЕБРОТЕР С БАЙДОЙ НА ШЕЕ" или ДИСТИЛЛИРОВАННАЯ ПРАВДА
Мне 20 лет. Пора, когда кажется, что все вокруг не так, и только подвинь, можно
изменить. Я имею уже в полпальца (горизонтально) публикаций, правда, почти все в
газете "На посту" и только семь - в центральных. Зато седьмую поместили аж в
подвал на первой странице! На гонорар я купил себе на Митинском у какого-то
старпера диктофон со встроенным фотоаппаратом и носился с ним, как с писаной
торбой, записывая все, что мог. Но попадались одни пустышки, а очень хотелось
восьмой публикации. И вдруг в одном из кабаков я наткнулся на Фуапельсинова,
вратаря сбардачей. Подсев к нему и представившись, я сунул ему в нос диктофон и
напрямую спросил - "Скажи, сколько салоеды тебе заплатили за тот гол?" Харизма
нашего футбола посмотрела на меня и мой диктофон, написала на салфетке сумму и
отвернулась. Я воззрился на цифру - "300 у.е" и вслух удивился - "Так мало за
ТОТ гол?!" Фуапельсинов не поворачиваясь, бросил - "Не за гол, а за ответ тебе.
С тебя." - И, как ни в чем не бывало, уставился на сцену, где извивались,
переплетаясь чьи-то тела. Я обомлел и уронил на пол свой диктофон. Тот дрязнгул,
там что-то мигнуло, скрипнуло и успокоилось. "А за 10 у.е. нельзя мне сказать?"
- промямлил я, осматривая аппарат на предмет поломок. Хм, вроде, жив.
Фуапельсинов повернулся ко мне и широко улыбнулся своей непревзойденной улыбкой
- "Ну, давай десятку, скажу". Я достал. Вручил. Фуапельсинов махнул моей
десяткой, к нам подбежал бой и, получив заказ, умчался. Футболист чуть
наклонился ко мне и произнес - "Настроение - нормальное. Я сейчас в отпуске" -
И, потеряв интерес, впился в кружку пива, которую ему принесли. "Как? И это
все?!" - Воскликнул я, потрясенно уставившись на активно ходящий кадык. "А чего
ты хотел-то? За десятку?" - Он допил пиво и вытер губы салфеткой, - "Ну, могу
добавить еще - бесплатно - что в конце декабря у нас собрание команды. Все,
больше ни слова, свободен. Если, вдруг решишь добавить чего-нито влегкую в свое
десятидолларовое интервью, по вечерам найдешь меня здесь, доплатишь". Я покрылся
пятнами. Чуть паром не пошел. Эка он меня обставил. Да это я и без него все
знал! Тоже мне, эксклюзив! Но я парень тоже не промах. Завелся. Сейчас уже ты у
меня паром изойдешь! Я помахал оставшейся второй десяткой в воздухе и заказал
возникшему из дыма бою рюмку водки. Тот мгновенно ее принес, как будто у него
фляжка за поясом и рюмки в кармане. Я попросил поставить ее напротив вратаря.
"Это для тебя, Фупель" - произнес я сложным голосом, - "Сейчас я сообщу тебе
такое, что рюмка пригодится. И стоит эта информация больше, чем та, цену которой
ты зафиксировал на салфетке. Но я тебе сообщу ее даром". Я набрал в легкие
воздуха, лихорадочно соображая, что ему такое сказать-придумать, чтобы выбить
его из колеи, а потом уже из него какую-никакую информацию для восьмой статьи,
но ничего такого не придумал и, видя, что тот заинтересовался, я на выдохе
брякнул, одновременно фотографируя его диктофоном - "Мне известно, Фупель, что
вы - женщина!". Брякнул и даже зажмурился от своего идиотизма. Когда я открыл
глаза, на меня, не отрываясь, смотрели глаза полные ужаса, ненависти и отчаяния.
Я выдержал этот взгляд. "Откуда вы…" - И вдруг из глаз Фупеля полились настоящие
слезы. Закрыв лицо руками, он стал по бабьи всхипывать и подвывать. Я мгновенно
вспотел. Схватил и залпом опрокинул рюмку водки. Так-так-так-так… Попал? Как в
морском бое? Обалдеть! Да я же теперь… Я же теперь… Только бы не слажать,
довести!
Через пять минут из мужского туалета кабака выпорхнула милая хрупкая девушка и,
поправляя короткие волосы, села на то место, где до того был Фупель. Поставив в
ноги немаленький баул, она достала длинную тонкую сигарету, помяла ее и
завороженно уставилась на мой жужжащий диктофон. Я галантно поднес зажигалку.
- В таком виде вы мне больше нравитесь, - Искренне метнул я комплимент и начал
"ковать железо", - Вы сами выбрали себе такую маску? И кто вам ее делал? И
главное - зачем?
- Сама. - Она с видимым удовольствием закинула ногу за ногу, не отрывая взгляда
от мигающего огонька моего диктофона. Ножка, скажу я вам, была не фупельная! И
голос у нее мелодичный и приятный, совсем не как сип Фупеля, - Плюс моя тетя
работала гримером у Петросяна. А зачем? Это история долгая и не интересная… Про
любовь. Готовы слушать? Хорошо. Итак, меня зовут Татьяна…
Через полчаса я знал все. И как ее парень, любя футбол, встал в ворота, как
дошел до основы, про его приглашение в Москву, в сборную, и его прогрессирующую
фобию ошибки в ответственном матче… "Перед матчем с Окраиной его заколбасило
так, что хоть к образам на стену лезь. И тогда я обратилась к тете. На игру уже
вышла я. Опыт игры на воротах имелся, я - гандболистка. Окраинцы ничего
неразрешимого мне не создавали, я контролировала штрафную, но дико смущала мышь,
бегающая вокруг ворот. Откуда она тут взялась, чего хотела? После первого тайма
я попросила работников стадиона ее поймать, что и было, видимо, сделано. Все бы
хорошо, вели 1-0, уже закруглялись, но тут Жевченко навесил в отчаянии, я пошла
ловить и вдруг кто-то из игроков крикнул - "Крыса!" - и я, завизжав, упала в
ворота. Вместе с мячом… Вот собственно и все. Парень футбол бросил, потом меня.
Или наоборот, уже не помню. А мне понравилось, вот отрабатываю теперь за себя и
за того парня. Правда, теперь в "Урагане…" - Она затушила сигарету и достала
новую. Я не сразу достал зажигалку, так как, зажмурившись, восстанавливал
дыхание от осознания полученной сенсационной информации. Татьяна прикурила сама,
выдохнула струю дыма, и откинувшись на стуле, спросила - "Еще что-нибудь
интересует? Пьет ли Таманцев? Кто на самом деле владеет Сбардаком? Чем платят в
Урагане? Интересует? Тогда слушай…" Я находился в предынфарктном состоянии и
уповал на то, чтобы не кончилась кассета в диктофоне. Боялся кашлянуть. И тут
явственно раздался щелчок лентопротяжки. Огонек погас. Кассета кончилась. Я
полез в сумку искать другую, как вдруг у моего уха раздался громкий сип Фупеля -
"Чего ты здесь вьешься все, щелкопряд газетный? Сказал же, пшел, значит - пшел!
Нет трех сотен, не лезь!" - Я поднял голову, но Фупеля нигде видно не было. Я
посмотрел на Татьяну. Что-то в ней изменилось. Взгляд! Злой, раздраженный,
буравящий меня насквозь. И голос! Так она опять стала Фупелем?! "Чего тебе еще
надо? Ишь, горячего за десятку захотел!" - Басила она, - "Много вас тут с
диктофонами ходят! Все, не мешай отдыхать, а то в лоб дам". Хм. Что за
метаморфозы? То "пшел", то такие тайны? Джекил и Хайд, мля, как говаривал в
таких случаях отец Федор? Так, она же забыла, что сейчас не в гриме Фупеля! Я
рассмеялся, - "В лоб? Ты на свое личико посмотри, Гюльчатай!" Татьяна прекратила
сипеть и, уронив взгляд на свою грудь и ноги, с визгом, схватив баул, бросилась
в мужской туалет. Тааак… Оставаться и ждать пока тут снова появится харизма не
имело смысла. С чего же ее пробило на откровенность-то? Да какая теперь разница!
Кассета-то у меня! Во, народ опупеет! Пора уходить. Я встал. Мимо пролетал бой.
Я остановил его полет. Тот замер в ожидании заказа, следя за моими пальцами. Я,
куражась и разыгрывая его, сложился в почтительной позе как перед звездой,
достал диктофон и фотографируя его, с придыханием спросил, - "Скажите, маэстро,
почему вы пиво Фупелю несли пару минут, а мне рюмку водки - пару секунд?" Тот
изменился в лице и, завороженно уставясь на огонек диктофона, прошептал - "Так
ить… рюмку я с соседнего стола просто переставил. Че бегать, подумал, все равно
там уже тени сидели, по третьему разу счет требовали…" - И замер, как байбак, в
ожидании следующего вопроса. Я задумался. Да что же такое?! Что они сегодня
правду мне режут-то? Я выключил диктофон. Тотчас передо мной стоял уже не
байбак, а волк, рыскающий алчным взглядом по залу - "Еще водочки, уважаемый?" -
Дежурно произнес он, не глядя на меня, - "У нас хорошая водочка. Слеза!" У меня
что-то щелкнуло в башке. Я включил диктофон. И снова байбак. "Дерьмо у нас
водка. Да и разбавляют ее нещадно. Даже если при тебе откроют - не верь". Я
выключил диктофон. Волк. Включил. Байбак. Волк. Байбак. Волк. Я с нескрываемым
интересом посмотрел на прибор в моих руках. Ого, эта штука посильнее
гиперболоида будет!..
Прибежав домой, я первым делом позвонил в газету, чтобы готовили полосу для моей
посадки. Главред у нас падок до сенсаций, но битый, и потому его первым вопросом
было не "Да ну?!", а "Запись есть?", а когда он узнал, что есть, стал не ждать,
а требовать. Я радостно улыбнулся открывающимся перспективам и поперся в кабинет
расшифровывать признания Фупельши. И вот тут меня ждало первое разочарование. На
кассете были слышны только щелчки и гудение. Короче, пустота. Как и на второй
кассете, где должен был откровенничать бой. Я вставил новую, чисто японскую
кассету, таких нынче не делают, и произнес дежурные - "Раз, два, пятнадцать".
Отмотал, проверил. Пустота. Не пишет. Вот, гад! Выбивает такую информацию, но не
фиксирует ее! Беда. Хм, стоп, а что изменилось? Ну дал бы я эту "фупельную"
сенсацию в номер, потребовали бы доказательств, а у меня девчушка что-то лопочет
на кассете. Засмеют. Нет, нужна запись кого-то крутого и узнаваемого! Я вскочил,
схватил "гиперболоид", зацепил за ручку пишущий кассетник "Айва" и вылетел на
ближайшую стоянку такси. Через полчаса я был в коридоре РФС. К концу рабочего
дня я опух и был оглаушен потоком чистой, как дистиллированная вода, правды. В
моей сумке лежало штук пять 90-минутных кассет, в каждой из которой находилась
"бомба" ужасающей мощности. Голова болела, ноги дрожали. Из прострации меня
вывел звонок редактора на мобилу. Я, гремя кассетами, помчался в редакцию.
Поставив "Айву" на стол Главреда, я победно включил воспроизведение. И тут меня
постигло второе разочарование. Из динамиков раздался резкий, на грани
ультразвука, свист. Я перемотал вперед - аналогично. А-а-а, предательство!
Перепробовав все кассеты, я упал в кресло, закрыв лицо руками. Диктофон создавал
"Айве" помехи?! Скотина! Свинья! О том, как умеет крыть Главред ходили легенды.
Сейчас я получу по полной. "Ну, что, любимец Мидаса, обсдался?!"- Начал он, -
"Ну и кадило же ты, рольганг тебе под пояс!". Я занялся починкой прибора, в
пол-уха воспринимая только тональности и скорбно кивая в паузах. Через пять
минут я разобрался в чем там дело. Деталька откололась и мешала. Я выкинул ее и
дай, думаю, проверю, включу-ка диктофон, чтобы Главред заткнулся. Мерцающий
огонек привлек его внимание. Он завороженно уставился туда, тем не менее,
продолжая меня чехвостить, - "Что ты мне как пьяный муравьед выставил свою
тамагочу гудящую! Ты бы лучше вместо ведра своих пустышек ведерко пива принес,
хоть какая-то польза была бы от тебя, ребротер с байдой на шее!" Хм, ничего не
изменилось! Бранится, даже пуще прежнего. Он, что, правда, так думает?! Или он
думает только ТАК? Я проверил запись. Пишет! Я вскочил и бросился из кабинета.
Фупельшу я застал на том же месте. Она, горой развалясь на стуле, постукивала
ножищей в такт джаз-банде, смотря на сцену сквозь пивную кружку. Я подлетел к
ней и, не давая опомнится, с криком - "Я знаю, что вы - женщина! Ну, колитесь,
Татьяна!" - включил запись, одновременно оглушая ее фотовспышкой. Через минуту я
понял, что прибор не сработал. Уворачиваясь, я еще пытался сорвать с Фупеля
маску, резиновый парик, но ничего не отрывалось. А когда я все-таки изловчился,
зажатый с двух сторон боем и вышибалой, и наподдал ногой по хозяйству Фупеля, то
услышал неподдельный рев боли и ярости. Что такое? Фупель - не женщина?! Не
может такого быть! А как же тогда мой "гиперболоид правды"? Когда меня выносили
из кабака, я заметил, как из женского туалета, поправляя короткие волосы,
выпорхнула Татьяна, и легкой, спортивной походкой направилась к столику, где
покряхтывая, сидел Фупель.
Итак, господа, что я на данный момент имею. Диктофон, работающий, как диктофон.
Море информации, которую не могу никуда пристроить. Никто не верит. Бред,
говорят. И еще говорят, что я свихнулся. Но я-то знаю, что это не так! Я
уволился из газеты и устроился комендантом в Институте приборостроения.
Разбираюсь с прибором. Что-то уже начало получаться. Я еще появлюсь. Скоро! И
тогда держись! А пока, чтобы действительно не сойти с ума, я нашел-таки выход
прущему из меня знанию - в виде баек и юморесок я помещаю его в Интернете. Там
пока нет битых Главредов. Правда и денег не плотят… Но все будет! Я вам правду
говорю, чистую, как дистиллированная водка…
-----
4. РУКОПИСЬ, НАЙДЕННАЯ
В ШИЗУОКЕ
(Новогодняя фантасмагорическая шутка)
Перед самым Новым Годом из Японии ко мне пришел странный пакет. Я думал реклама
феньхоя или женьшеня какого-нить, а там только потрепанная записная книжка и
короткое письмо: "Привет, Ник! Все "Миллер" хвалишь? Тут такое японское, что
слюни даже во сне текут! Привезу через неделю, попробуешь. Жара в Москве еще не
спала? Твой ЦСКА, слышал, лидирует с отрывом. Теща на матчи тебя, небось, сама
тащит? Слышь, я что посылкой-то - нашел записную книжку Темака из сборной в
отеле, где они останавливались на ЧМ. Прикольно. Я-то в футболе ни бум-бум, а ты
заведенный, почитай. Через неделю, как договаривались, я у тебя! Погуляем, как
ты у меня в Липецке! Чуть комбинат с места не сдвинули! Привет высоткам.
Ссаныч-Сан." Вот такое идиотское письмо. Какой, к свиньям, Ссаныч?! Какая жара?!
Какой Темак?! Какой Липецк?! Смотрю на пакет - адрес мой, обратный - офис некого
"Хуимдай электроникс" от какого-то Жеребцова А.А и дата- 31 июня 2002 года! Я
хватаю книжку, открываю наугад и - "05.06.02 сегодня играем с тунцами - только
что объявили состав - я в запасе". Что же это такое? Пролистываю книжку к началу
и - вы не поверите - действительно, похоже, дневник участника чемпионата мира по
футболу, но какого левого, чуть ли не из параллельного мира!.. Такой странный,
что… Впрочем, судите сами. Итак, привожу дневник вкратце.
10.05.02 Сегодня позвонил Грехковец и подтвердил, что я в обойме, сказал, что в
клуб факс послан. Послан и мой конкурент, Лыськов! Завтра - на базу в Старогорск!
11.05.02 Выдали форму, распределили номера, завтра будем окончательно
голосковскую зеленку делить.
12.05.02 Поделили, называется. Почти все досталось Приобщих и Кнопке. Еще
Сигматулину отстегнули, а остальным - по количеству минут на поле. Появился
повод нажраться. Вчера, правда, нажрались без повода.
13.05.02 Сегодня на тренировке Чублов чуть не прибил Фуапельсинова. Тот что-то
орал защитникам, а Чуб как раз пробил и забил мяч в пасть Упырю, да так, что
врачу, чтобы
достать, пришлось проколоть эту дорогущую вещь прямо в глотке. Вычли у Чуба.
Вечером Фупель проставился врачу, но всем хватило.
14.05.02 Приехала комплексная группа. Они разработали что-то сногсшибательное. В
прямом и переносном смысле. Для Кнопки - лак для головы, улучшающий отскок мяча,
для Пузинкина - бутсы с сервоприводом, разворачивающими носителя на любой
скорости на любой угол и кило таблеток для компенсации вестибулярного аппарата.
Бутсы, правда, 47-го размера, но зато не гнутся. Пузу понравились. Он теперь не
вылезает из них даже в постели и вертится во сне, как ротор. А таблетки сожрал в
тот же день юный Маршавин. А вот Каплуну, Чугункову, Дятлову и Семафорову из
вентиляторов приделали к бутсам прозрачные косы, по полметра. Они, тренируясь,
скосили уже все пеньки в парке. Теперь из парка их не выпускают, пока не
разуются.
21.05.02 Неделю не писАл. Мы во Владике. Акклиматизируемся. Какая же местная
бормотель убористая! Даже коуча свалила. Вчера купались в море. Чуть не утопли
все к иппономатери! Кое-кто минут пять не всплывал. Рекорд установил Валерка
Карасин, его местные только к вечеру в камышах нашарили. Вроде, к утру узнавать
друг друга стали. Знать, уже акклиматизировались.
22.05.02 Отрабатывал выход один в один. Поставил бочку в ворота и с центра поля
шел на нее на скорости. Из 10 забил два. Три сам промазал и пять отбила бочка,
причем один раз в падении. Вечером Сэров посоветовал, как обыграть эту чертову
бочку. Надо сблизиться с ней и дождаться, когда она сделает движение первой и
тогда в противоход обойти ее и все - бей в пустые. Но мне этот способ кажется не
самым простым, думаю, не успею среагировать. Буду бить между ног.
23.05.02 Сегодня двусторонка. Как бы основной на тунцов - против как бы тунцов.
Первый тайм основные валились тунцам 0-2. Коуч в перерыве, чтобы никого не
обижать, сказал, что как бы тунцы теперь будут как бы основными, а как бы
основные как бы тунцами. Во втором уже эти тунцы сделали как бы этих основных
2-0. Боевые 2-2. Но не понравилось, что забивали только как бы тунцы.
27.05.02 Мы в Иппонии. Таможня сразу отобрала бутсы Пузинкина и вентокосы
защитников на экспертизу. И встала стеной перед бормотелью из Владика. Пришлось
переливать ее в бутылки из-под "Пепси-колы" и всей делегацией, включая прессу, и
болел, тарить ее в себя. Последнюю - не смог никто. Ждали Голоскова, но тот
куда-то умчался. Помог журналист "Махачкалинского спорта". Он в аэропорту нашел
родного камерунца Писри Меконга и привел его к нам. Тот
белозубо спросил "Чача?", облапил бутыль, понюхал и разом всосал. Крякнул -
"Встретимся в финале!" и растворился в толпе.
28.05.02 Нас увезли в какую-то иппонскую пердь, отделив от всего мира. Вся связь
с миром через пресс-атаса Гепардова, то есть - связи нет никакой. У него же наши
мобилы. Ему комплексная группа сварганила моделятор голосов, и на все звонки
"мы" автоматом отвечаем, что все путем, всех порвем и т.п. Правда, у Сигмы
ноутбук не отобрали, но батарейки вынули.
31.05.02 Тренируем квадраты до квадратных глаз. Вот почему у сбардачей квадраты
получаются, а у других - как ноги из другого места - ни хрена?! Зато научился
валить бочку в одну сторону, а сам бью в другой. Ничего сложного. Оказалось -
главное, видеть противника и не смотреть ему в глаза. 6 из 10 уже.
02.06.02 Приезжал Петросян. Смешить. Но, до нашего коуча ему далеко. Этой ночью
Таманцев опять как обычно прибивал тапочки игроков к полу, и ботинки Петросяна
прибил тоже. Все ржали, как кони. Кроме Петросяна.
04.06.02. Оказывается ЧМ уже идет полным ходом! Не мы с тунцами первыми играем!
05.06.02 11-00 Сегодня играем с тунцами - только что объявили состав, я в
запасе. Настрой у всех - слона голыми руками порвать можем! 21-00 Блииин! Слили
0-4! Все голы - за первые десять минут. Лак Кнопки подвел. Четыре его касания
головой - четыре банки в разные углы - Сигма ревел, как паровоз! Могли и больше
пропустить, но Лешка Капецин догадался Кнопке целлофановый пакет на череп
натянуть. У тунцов какой-то дикий беназир стоял на воротах. Толстый, как бочка,
а прыгает, как кенгуру! Все вытянул. Таманцев меня за минуту выпустил, со
словами "порви их, верю, ты сможешь!". Тунец три моих выхода один на один отбил.
Все я
делал правильно - видел, не смотрел - а мазал. Белхайцы иппонам 0-1 слили.
Ничего еще не потеряно. Еще два матча.
06.06.02 LВсю ночь не давали спать мысли о поражении и стук стамески, которой
снимали лак с лысины нашего капитана. Утром коуч был страшен - еще вечером он
послал всех, кто играл, бегать ночной кросс. Он называет его "Париж-Дакар". Одел
каждому автопокрышку на шею, в руку - фонарик и вперед - 15 км по побережью. Мне
покрышек не хватило потому, что последнюю он надел на комплексную группу.
Кстати, побежали те в бутсах Пуза и вентокосах, которые иппоны вежливо вернули
нам, правда, без кос, но со встроенной местной музыкой.
09.06.01 Состав на матч с иппонами угадывается. Вместо Кнопки, который лежит с
сотрясением мозга, играть будет Светофоров. Павлун, второй тренер, сказал, что
мы с Лебедевым проведем по тайму. Никто не хочет вторых раллей, и настрой у всех
- всем пасть порвем!
10.06.01 Блииин! А как начали! Клестов отбил, не глядя, в хрень, в небо, а
получился, как в Париже, точнейший пас Сэрову. Мяч отскочил от того, как от
дерева, но точно в угол ворот! Потом, после перерыва, Приобщих бил подряд как из
пулемета раз восемь в упор, но попадал все время в меня, и только с девятого
удара мяч от меня, наконец, срикошетил в ворота. После этого я почти не
двигался, то есть лег, и коуч выпустил вместо меня Лебедя. Матч шел к концу, как
вдруг А. Пол назначил нам семь пиналей подряд. Первые три - за якобы нарушения
Светофорова. Коуч, от греха, сменил его на Блокнодзе, но Фор, войдя в раж, даже
уйдя с поля, все ковал и ковал всех, кто оказывался рядом. Сигма пять отбил, но
Пол тогда его удалил за апелляцию к болельщикам, а вышедший Фупель пропустил два
пеналя и Пол дал свисток. 2-2. Мы бросились ловить судью, а тренеры - Голоскова,
но так и не преуспели, ни те, ни другие. Ночью плохо спалось от топота раллистов
Светофорова и Фупеля, наматывающих круги, вокруг отеля. Белхайцы ободрали
тунцов, говорят, с почти двузначным. Наш протест не приняли, а Светофорова
дисквалифицировали на пять матчей. В финале, знать, без него отдуваться будем.
14.06.02 Таманцев с Павлуном решили поставить в состав, всех, кто не играл, или
мало играл в первых двух матчах. На банке остались больной Кнопка,
дисквалифицированные Сигматулин и Светофоров, а также Виадуковой, Карасин,
Чайтов, Каплун, Фупель, и даже Приобщих. Впервые на арене - Маршавин, Изсмайлов,
Пузинкин и кипер Чужов. И я в основе, в паре с Чубловым. Капецин - капитан. Как
все сложится? Хрен знает. 21-00 Мы в одной восьмой! Я -лучший бомбардир
чемпионата на этот момент! Прорвало! Я белхайцам засунул 10 из 10! Как с кальки!
Меня выводили один в один, и я делал их вратаришку, как стоячую бочку! Белхайцы,
конечно, не спали весь матч, толкались, но мы как узнали, что тунцы валятся
иппонам, как с цепи сорвались. Даже Чужов, незаметно для всех, ходил подавать
угловые! Маршавин и Лебедев так носились, что аж наверное, на полметра углубили
свои края. Завтра переезжаем в Курею. В одной восьмой 18-го играем с Образинией
Гепардова продавили насквозь! Журналистов вокруг нас, как мух! Вроде есть повод
нажраться, но что-то не хочется. Пойду лучше бочку пообвожу....
Здесь записи обрываются.
Наверно, этот Темак перед выездом потерял ее в номере, и писал свои записи про
матч с образинцами уже в другой. Интересно, как же все-таки мы с ними сыграли?
Или все-таки это они, из параллельного, сыграли, а нам еще через шесть месяцев
только предстоит сыграть?
-----
5. КОНЬЯК ДЛЯ РАСПИСНЫХ КРАСАВЦЕВ
(Скорому началу сезона посвящается)
Ровно за месяц до первого регулярного удара по мячу, в шесть утра меня поднял
звонок по домофону. Я, как слон, подбирая подходящее приветствие, дорвался до
трубы, но раньше оттуда полилось противным и бесполым голосом - По-о-чта-а. Вам
заказное от фирмы «Хуимдай электроникс». «Приветствие» застряло у меня в горле!
Снова этот Жеребцов?! Ссаныч из параллельного мира? Опять Темак что-то потерял?!
Может узнаю, кто чемпионом мира у них стал? Мухой спустился вниз и забрал
плотный пакет из ящика. Внутри оказалась видеокассета и письмо. «Привет, Ник!
Все вспоминаю, как славно мы у тебя погуляли! Желудок до сих пор ощущает некую
мышечную радость от выпитого. Осколки той витрины в ГУМе мне из спины так и не
вынули до конца, супруга смеется, мол, я теперь самый «блестящий» мужик. Сейчас
хожу в баню, выпариваю их. Правда, для моего многострадального черепа пар
вреден, но хирург говорит, что скоро все зарастет. Вчера ночью увидел по ящику
того мужика, которого мы пытались споить в «Бункере», а вышло то, наоборот, с
чего все и началось! Это же художник из «МК» - А. Битюгов, я слышал про него,
редкий боец. Думаю, знали бы мы, что это он, не стали бы спорить на его бандану,
отдали бы ему все сразу. Правда, все, что я ему до нижнего снял-пропил, он взять
с собой тоже не смог, а у меня потом сзади… в трусах, обнаружился чей-то
мобильник. Наверно, его, он все цепочкой от своего мобильного хвастался. Я еще
думал, нахрен цепь, если мобилы нет? Последнее, что помню, это как мы искали
бинты для меня в Мавзолее! Нет, помню, мы тебя еще в Царь-пушку засовывали… Еще
этот Битюгов обещал то ли тебе, то ли пушке ядра оторвать, если не протиснешься…
Ох, славно погуляли!.. Москва, что говорить… Слышь, я тут тебе кассету шлю. Меня
недавно в одной уважаемой фирме попросили кое чего перевести, так тебя, думаю,
это заинтересует. Про футбол, как никак. И жду тебя в Иппонии. Скоро пришлю
вызов и авиабилеты. Рисовой тут завались и от нее голова не раскалывается, как в
Москве от демократизаторов! Ссаныч-Сан». Во, блин, как я, оказывается, в
Параллелье гуляю! Аж завидно стало. Я схватил кассету и пройдя к ТВ-центру,
включил запись. И замер, как прыгун с трамплина в полете или наоборот, как плохо
приземлившися. Не знаю, надо ли рассказывать, что я там увидел? Аааа, расскажу!
Но только вам, а вы уж - никому! Всем-молчок. Вобщем, FBI Warming. И KGB тоже.
Итак…
Сначала «снег» на экране. Потом - черно. Затем полосы и, наконец, изображение.
Внушительный кабинет. Огромный стол, уставленный толстыми портфелями, кейсами и
инкассаторскими мешками. И никого. Вдруг в кадре появляется дядька-блондин, и по
тому, как он себя ведет, видно, что он - хозяин кабинета. С ним еще три
человека. Один пожилой вальяжный шкап, другой подвижный, лысоватый, выглядит,
как банковский клерк на пенсии. Третий - помоложе и подобострастнее. Смотрю, а
первые трое мне кого-то напоминают! Актеров что-ли, или телеведущих, а то и
думцев, не могу сообразить. Вдруг голос за кадром: «Ник! Ну? Узнал? Сейчас в
кадре - Голосков, Зап Платтер, Плюханссон и Бодров из РФС, он отвечает за
календарь. Они будут шпрехать на английском. Я их «обдолбил», сразу перевод буду
давать. За перевод ручаюсь». Конечно, же! Как же похожи эти на наших! Но и есть
некоторые отличия, так сходу вряд ли бы узнал. Интересно, а я там тоже не совсем
я? А Жеребцов, который здесь? Но, чу! Началось!
Голосков что-то разлил по немалым бокалам (коньяк?): - Начнем?
Плюхансон сходу ахнул свой фужер и сел в скрипнувшее кресло: - Этим и закончим.
Платтер (уже закусывая): - Мы торопимся, герр Вечерслав, скоро Кубок Априки. А
там много неясностей. Итак, «Сбардак»-чемпион, как всегда?
Плюхансон (заводясь): - В Априке - по лыжам! Хватит уже! Думаю, что пора «Звениту»
вкусить. Меня уже вся Скандимания просит.
Платтер (Голоскову): - Надеюсь все уже сверстано?
Голосков (успокаивая жестом дернувшегося за папкой Бодрова): - Да, конечно. Даже
несколько вариантов.
Платтер: - Как вариантов? А что изменилось с прошлого года? Почему вариантов
несколько?
Плюханссон: - …да и уже в прошлом сезоне было пора! Сколько можно! «Бавария» уже
всерьез жалуется, что если ей в этом году опять со «Сбардаком» встречаться, то
они не наберут и 100 болельщиков на матч. Опять доплачивать придется.
Голосков: - В этот раз случилось непредвиденное обстоятельство. В суперлигу
снова вошел «Ураган» и судя по внесенному им паю, ему надо отдать не только
первенство страны, а и полуфинал Лиги Ч.
Плюханссон: - Не отдам полуфинал Лиги! Никому. Там же по графику «Мальме» должен
быть!
Платтер (более внимательно рассматривая портфели и мешки на столе): - Покажите
мне этот «Ураган». Неужели он больше «Сбардака» и «Мальме»?
Голоcков (пройдя мимо стола и открыв сейф-шкаф на полстены): - Думаю, «Ураган» в
этом году внес больше «Реала» и «Баварии», вместе взятых. Но он согласен
ограничиться первенством и полуфиналом Лиги. Кубок они вчера отдали «Звениту».
За два матча в первенстве.
Платтер и Плюханссон (одновременно оседая, остолбенело глядя на шкаф, откуда
посыпались золотые шахматные фигурки, мешки, порфели): - Матерь еб! Слава вашему
новому чемпиону и нашему полуфиналисту Лиги Ч!
Платтер (отдышавшись): - Герр Вечерслав, а почему вы сказали, что сверстали
несколько вариантов?
Голосков: - Дело в том, что у меня вновь, как и несколько лет назад, когда
«Ураган» первый раз вошел в вышку, появилось письмо от очень уважаемого…любителя
футбола. Точнее сказать - не любителя «Урагана», в котором он готов перевести
вот эту сумму, в случае, если тот вылетит из суперлиги.
Платтер и Плюханссон (выпучив на сумму глаза): - Оч-чень ув-ва-ажаемый человек!
Плюханссон: - А банковское подтверждение имеется?
Голосков: - На самом деле и письма уже нет. Есть его слово. Но его слово можно
положить в банк.
Платтер (глядя на часы): - Ну, это, видимо, что-то местное. Я верю вам. Ну, чтож,
тогда пусть «Мальме» готовиться к полуфиналу, а «Ураган» к вылету. «Сбардак»-чемпион?
Плюханссон: - В Папуа-Новой Свинее - по скейтборду! Кстати, о чемпионе! «Звенит»
много ли внес? Хватит ли этого для золота? Хотя, если он матчами с «Ураганом» за
Кубок торговался… Странно, при сложившихся реалиях в стране…
Голосков (вздыхая): - Что касается этих самых реалий... Пай-то они перевели
обычный, а затем намекнули, что все должно быть… необычно.
Платтер и Плюханссон (вскакивая): - Обычный пай?! Административный шантаж! Этому
в футболе не бывать!
Платтер (садясь): - Посылайте на болт. То есть к Плюханссону. Что еще?
Голосков (хитро прищурясь и налив по второй): - Вы будете смеяться, но, в связи
с еще одним обстоятельством, судя по всему, вылетает «Сбардак».
Платтер и Плюханнсон (поперхнувшись коньяком, шаря глазами по стенам кабинета в
поисках сейфа-монстра, шепотом): - Еще один уважаемый человек?!
Голосков: - Группа уважаемых людей. Они проплатили все игры «Сбардака». Тридцать
- в чемпионате и один - в Кубке. Одно условие - в этих матчах судьи судят
непредвзято. То есть, просто, по совести и умению. Сумма за каждый такой матч по
среднему значительно превышает пай самого «Сбардака»! Плюс судье - аж 25%, если
честно отсудит. Судьи уже вовсю штудируют «Правила игры в футбол».
Плюханссон: - А матчи «Звенита» эта группа не проплатила сдуру тоже? Чтоб
непредвзято?
Платтер (расстроганно): - Какие достойные люди! Давно таких не встречал.
Голосков (разливая по третьей): - Сам был потрясен. Причем, представились как
депутаты от партии «Народ». Я такой партии не знаю, но если она выставится, буду
за них голосвовать.
Плюханссон (жахнув): - Тогда многолетнему - кранты. (И в ужасе) - А Правников?!
Он же даже за любые деньги не сможет взять и просто отсудить?!
Голосков (отрывая голову креветке): - Его нейтрализовали. Мы его Главным
поставили. Без права судейства. Оклад ему эта группа и назначила. Когда я ему
сказал сколько, так он с тех пор там и сидит, где сидел. Привыкает.
Платтер (задумчиво): - Итак, кто же тогда получается чемпионом? Cейчас я угадаю…
Голосков (открывая новую бутылку): - Герр Зап! Если угадаете - ящик этого
коньяка ваш!
Платтер (откинувшись в кресле и рассматривая бутылку на свет): - Попробую. «Локонапев»?
Вряд ли. Поезд ушел. Какая теперь разница - опоздать на минуту или на час!
«Звенит»? Может быть. Но, повторяю - шантаж на болт!
Плюханссон (покачиваясь и засыпая): - То есть ко мне! А я могу все! Правда,
признаЮсь, вот чего я никак не могу, так это сделать «Звенит» чемпионом. «Рому»
могу, «Спортинг» могу, «Хапоэль» какой - тоже, тем более, что их там как «Маккабей»
развелось, ткни пальцем и чемпион. «Звенит» - не могу. Поэтому пошлю на болт.
Платтер (еще более задумчиво): - «Кинамо»? Плотных от них ушел вроде? Герр
Вечерслав? Много ли прислали из «Кинамо»?
Голосков (наливая по новой): - Как всегда, свой вес - тянет на обычное 13 место.
В этот раз чуть больше, они хотят, чтоб точно было «13-е».
Платтер (подтянув к себе таблицу с названиями команд): - «Т-Луженники»? Хм.
Одного красавца-стадиона мало. «Алкания»? Могли ведь… в свое время… Герр Леннорт,
помните их цистерны со спиртом на каждом полустанке по всей Европе лет шесть
назад? Еле его обратно запихнули под видом голландского «Ройала»! Так, а это что
такое? Еще один «Т»?
Голосков (вгрызаясь в белорыбицу): - Э-э-тот из Ж-жиЛа. Так себе…
Платтер (поливая лимоном пищащую устрицу): - Что? Говорите, этот второй «Т» себя
уже изжил? Прискорбно. Слушайте, я так могу гадать до Кубка Априки! Я привык к «Сбардаку»!
Я не знаю больше ваших команд! Счас ткну пальцем. Во, «Энджи»! Они будут
чемпионом? Я угадал?
Плюханссон (вскакивая с осыпавшегося кресла и просыпаясь): - «Энджи»?! Кто
сказал «Энджи»?! Никаких «Энджи»! Еле отбились от них в прошлом году! До сих пор
синяк не прошел, который мне поставил прямо в Глазго Энджи Горам. Как сажусь,
так их и вспоминаю. Сам доплачу, но никаких «Энджи»!
Платтер (морщась): - Да уж, на те ваши скоттские деньги за тот «нейтральный»
матч, я «Беркиркару» в финал Лиги просуну! Может, «Задурн»? Герр Вечерслав? Или
«Совьет визгз»?
Голосков (улыбаясь): - Не угадаете вы чемпиона! Сдавайтесь и я отдам вам коньяк!
Плюхансон (садясь в кресло Голоскова и засыпая): - Я сдаюсь. Давайте.
Платтер (всплеснув руками): - Неужели это ваше дикое южное название?! «Роуз…в
стель… маг»?! Пощадите западную прессу! Они свои золотые языки на этом сломают!
Вы обещали его заменить на более простое - СКА, кажется? Мы вам под это даже
кое-что перевели в прошлом году! И за этот… ужас Италии, как его? «Порно…мор…дец»?
Голосков (грызя откуда-то появившееся семечки): - Рапортую. СКА уже в первой
лиге. К осени в суперлигу введем. И «Черномордец» - тоже в первой. В этом году,
согласно вашему переводу - переведем его во второй.
Платтер (вытирая рот салфеткой и вставая): - Хорошо. Ладно, говорите, герр
Вечерслав, кто чемпион, давайте нам по обещанному ящику коньяка, распечатки
будущих результатов первенства за вашей подписью и мы поедем в Априку гулять.
Там Сенегал мутит что-то. В финал хочет.
Голосков (открыв третью бутылку): - Господа! Нет у меня никаких «будущих»
распечаток! И не будет!
Платтер (удивленно): - Как не будет? Что такое?
Плюханссон (вскакивая с рассыпающегося кресла Голоскова): - Ничего не будет?! И
коньяка?!
Голосков (приобнимая гостей): - Не хочу больше вас интриговать! Не будет
фиксированных результатов! Вчера группа, представляющая один наш клуб, узнав о
начинании группы «Народ», доплатила за весь чемпионат! Перекрыв все «вливания»
других клубов! На условиях справедливого судейства!
Платтер (светлея лицом и пуская слезу): - О-ля-ля! Что же получается? Для нас
сумма та же, а у вас - спорт в чистом виде? Вот это да! Я уж и забыл как
настоящий футбол-то выглядит! Не как зрелище, а как игра! У малышей если только.
А то эти футбольные наши спектакли грандиозны, конечно… Н-да.
Плюханссон (чеша затылок): - И что же это за группа такая? Такая глупая и
вопреки этому, такая богатая? Ей то какой интерес? Столько вбабахать золота, и
для чего - для позолоченных медалек и неизвестно кому! «Блу кастл», что-ли?!
Голосков (снова хитро прищуриваясь): - А вы знаете, господа, в первый день
внесения пая они прибыли в Федерацию на огромном грузовике и забили все наши
сейфы с условием победы их клуба в этом году. Ураганский пай, как я говорил,
перекрыл их нелюбитель и быть бы этому клубу чемпионом с отрывом очков 10, но
вчера к нам снова прибыли их представители с еще одним грузовиком и попросили
внести изменения в соглашение на вышеуказанных равных условиях.
Плюханссон и Платтер (одновременно и очень громко): - На хрена?!
Голосков: - Именно такой вопрос я им и задал. То, что они мне ответили, меня
сначала обескуражило, потом заставило задуматься, а сейчас я просто счастлив. Не
знаю, поймете ли вы, если я скажу, что подвигло их на это…
Плюханссон (уныло, наливая себе коньяку): - Опять что-ли, загадочная русская
душа? Быссмысленная и беспощадная…
Голосков (благостно улыбаясь): - Все дело в их болельщиках! Беря клуб в
управление, эта группа выплатила пай за свое чемпионство и стала спокойно ждать
последнего тура. От нечего делать, провела социологические исследования среди
болельщиков, а также пару прямых встреч команды с фанами, и по их результатам
вдруг поняла, что те сразу расколят купленное чемпионство. И… не примут его как
свое. И тогда - беда. А когда почитали фан-сайты команды, бросились к нам,
переоформлять соглашение!
Плюханссон (обрезая у сигары кончик): - Да, не повезло им с болельщиками…
Сложные какие-то попались… А почему бы не послать их всех на болт? Выйграл -
отбил бабки, продал - наварил. Что усложнять-то?
Платтер (задумчиво охотясь вилочкой за грибочком): - А я думаю им, наоборот,
очень повезло! Вполне может быть, что вам, герр Леннорт, придется через
некоторое время работать уже не с группой G-14, а G-15… Ну, чтож, герр Вечерслав,
поздравляю! На вашей руссийской памяти это будет первый не расписанный
чемпионат?
Голосков: - Если считать с СНГ, то второй. Первый был в 91 году. Тогда, в тот
лихой период, никто не смог или не успел проплатить. Играли с листа. Да и Кубок
тоже не успели расписать. Потом уже осмотрелись, и понеслось.
Плюханссон (изучая на свету свой пустой бокал): - Ну-ну. Не думаю я, что
геморрой делает человека счастливым. Его отсутствие - да, делает. Но, с другой
стороны - геморрой будет у вас, а сумма - у нас. Да и вдруг «Звенит» возьмет и
выиграет? Буду болеть! Давно не болел.
Платтер (хлопая в ладошки): - Я тоже буду болеть! (и дразня Плюханссона) - «Сбардак»-чемпион!
Плюханссон (деланно багровея): - В Марокко - по керлингу! Герр Голосков, а вы за
какую команду болеть будете? Ах да, я забыл, вам этот футбол по барабану!
Голосков (наливая по последней и поднимая свой бокал и чокаясь с гостями): - И
это хорошо! Не будет соблазна помочь кому-нибудь. А в тотализаторе - одной
ставкой больше, одной меньше… На Ньюкасле отыграюсь! Ну, что, вздрогнем, Европа?
И они вздрогнули. Не закусывая. По-русски.
Полосы… черный экран… снег. Все.
Мда… Вот как у них в этом Параллельном все выходит! Интересно, а как у нас?
Вау, да и у нас Сенегал ведь в финал Кубка Африки пробился! Значит, «наши» там
тоже славно погуляли?!
Прошу извинить за объем. За что купил, за то и продаю. Все вопросы Жеребцову А.
А. :-)
-----
6. В ОЖИДАНИИ ЧМЯКА
Позавчера Жеребцов мыл окна в некоем доме. Он подслушал и прислал мне вот это:
«Утро. Задернутые шторы. Стол, заваленный тактическими схемами, испещренными
красными и белыми стрелами. Почти пустая двухлитровая бутыль с чем-то мутным.
Мобильник на тарелке поверх квашенной капусты. Звонок. Из вороха бумаг и газет
появляется голова, потом рука. Рука прижимает трубу к голове - Ну? А.. это ты,
Михайл Илларионыч…Чего тебе? Почему же тебя не называть так? Вчерашний фингал
прошел что-ли? Еще поставлю, будешь знать, как… в общем, будешь знать… Че
надо-то? Матч, говоришь? Какая Истония? Я выбирал? Подготовка? К ЧМЯКу? А что к
нему готовиться - чмяк и все… одевай штанишки…Шутю. Ух-ху-ха… (Кашель на
минуту). Чего? Пресса просит назвать состав сборной? Какой сборной? Моей?
Записывай - Кан, Кафу, Роберто Карлос, Виера, Зидан… А-а-а, моей, которая
российская… Тфу, че тогда беспокоишь, она уже года два как стихи, не помнишь,
чтоль… Чего?! Пресса просит чего-нибудь свеженького и горяченького? Ах, требует?
Ух-ху-ха… (Кашель на минуту). Лана, счас прикину… С Истонией говоришь… Позвони
через полчаса, Кутузов, Чапай думать будет. Рука кладет трубу в капусту, цепляет
за горло жбан и вставляет его в голову. Ух-ху-ха… (Кашель на пять минут). И
голова опускаясь, погружается в схемы… Через полчаса. Звонок. Из вороха бумаг и
газет появляется голова, потом рука. Рука прижимает трубу к голове - Ну? А.. это
ты, Илларионыч…Чего тебе? Какой состав? Ух-ху-ха… (Кашель на минуту).
Готов-готов… Пиши - Сигматтулин - Практика ему нужна, говорят… Хотя какая с
Истонией практика, блин!.. Фуапельсинов - Доказать наконец должен, что
случайность. Не в Урагане же доказывать… Овцебыкова - на болт, двумя обойдемся.
На крайняк я Темака поставлю! Шутю. Ух-ху-ха… (Кашель на минуту). Кнопку из
пердей - обратно. И Семафорова. Пулю распишем. Клестова давай. Он мне 500
должен. Может вернет. Каплун - для практики. И скажи, чтоб тока не кошках
практиковался. А то Траханыч жалуется, завалил он кого-то у них… Ух-ху-ха…
(Кашель на минуту). Виадуковой, Карасин - прибьют, ведь, если не вызовем… Или
письмо накатают… Оленьева давай, поддержать его надо, а то че-то запутался он с
Портами своими… Ну, нынешних наших - Чайтова, Приобщих, и молодого этого как
его…Сысова… кто-то мячи должен же подавать. Так, вроде наши все, но надо теперь
разбавить теми, кто рояль будет носить… Как водится - Чублов, Капецин, Деев,
Чугунков… Ну и кого-нибудь, кто корячиться и грызть горазд… Во, пра-а-ально,
Раскоряку! Ух-ху-ха… (Кашель на минуту). Какой Лебедев? Комментатор? Не знаю я
больше никаких Лебедевых! Ну знаю-знаю… но вот знать-то и не хочу! Мы чью
сборную составляем? Мою. А это - не мой игрок. Да не «немой», а НЕ мой… Что, так
и сказал? Ни хера себе немой… И напечатали? А Гепардов где был? Где лежит? Счас
обернусь и проверю. Не.. свалил куда-то. А ты не переживай, кого-нибудь справа
подбери, молодого, чтобы как бы на пробу, пусть мячи вместо Сысова носит. Ну,
Бугра, так Бугра… Еще парочку? Возьми для балланса по одному из Локонапева и
Звенита. Кто? Санников и Коржиков? Ну ни хрена, как ты их всех помнишь! Все, не
мешай, готовиться буду. Рука кладет трубу в капусту, цепляет за горло жбан и
вставляет его в голову. Ух-ху-ха… (Кашель на пять минут). Из головы, которая
опускаясь, погружается в схемы, раздается - А ведь выйграем, как пить дать,
выйграем… »
-----
7. ШИШКИ НА РОВНОМ МЕСТЕ
Пролог. «Уп.. О-о.. М-м…» - Лежащий на дне ванны очнулся, неуклюже втянул руки
из стоящего рядом унитаза и попытался подняться. Сразу не удалось. Минуту
постояв раком на дне, он рывком положил ладони на края ванны и, отдышавшись,
посмотрел вниз - «Какой же гад воды сюда налил? Блин, пахнет-то как! Нассали?!
Или… обоссался?! Извернувшись, и посмотрев на свой зад, человек завыл… «Что со
мной? Где я?». Выпрямившись, он дотянулся взглядом до края зеркала. «А-аааа!».
Инстинктивно дернувшись, он не удержал равновесия и упал головой вниз…
….Благоухая новым парфюмом, блестя гладковыбритой щекой, Таманцев вышел из
подъезда, поприветствовал выронившего сигарету стоящего рядом с авто своего
шофера Васю, и сел на заднее сидение. Шофер оторопело бросился к окошку - «Орел
Иваныч, вы, что же это…сегодня не поведете?» «Нет, Вася, ни сегодня, ни завтра.
Свою буду водить, а служебную - давай-ка ты драйвь. Хватит по ремонтам
шататься». Вася сел за руль и недоуменно посмотрел в зеркало заднего вида.
Ничего так и не сказав, завел авто и покатил в Остаповку.
….«Едет!» - Истошный крик охранника вспугнул стаю ворон с ближайших берез.
Завыли собаки. Все, кто услышал, тоже бросились врассыпную. Сам охранник,
спрятавшись за вчера отрихтованную дверку ворот, старался оттянуть ее по
максимуму, зажмурив глаза. «Проскочил!» Машина плавно затормозив, встала у
парадного входа. Из него выскочил Гепардов и стал дергать все ручки авто,
стараясь открыть дверь первым. За ним спешил повар с подносом, на котором
блестел фужер и зеленел огурчик. Но Таманцев вышел сам и ровной и упругой
походкой направился в офис, на ходу спросив у Гепардова - «Грехковец прибыл?» -
«Да, как вы приказали - с 5 утра ждет» Таманцев покачал головой и вошел в
кабинет. На ступеньки, закатив глаза, упало тело повара, зафиксировав, правда,
поднос с фужером в горизонтальном положении.
….«Садись, Михаил. Меняем все. Записывай, а то забудешь… Воротчики - Овцебыков и
Сигматуллин. И чтоб к матчу с пранцузами оба дружили, с выпученными на соперника
глазами! Либо слова найди, либо психолога. С обороной - швах. Ну, Овцебыков даст
им просра… взбодриться. Семину надо позвонить, посоветоваться. Прав Проколенко,
либеро для современного футбола умер. Надо будет Кнопке об этом сообщить.
Лебедева зови. Нет, я ему сам позвоню. Ты че не записываешь, Миш?» Таманцев
рассмеялся - «Думаешь, я спятил? Сок будешь?» Грехковец давно уже ничего не
записывающий, сидел, открыв рот, и смотрел на Таманцева во все глаза. «Что это?»
- думал он, - «Белочка или… просветление? И что делать?».Таманцев хлопнул
Грехковца по коленке - «Миш, все нормально. Сегодня утром встал и - как взрыв в
голове - такая ясность образовалась, ты не поверишь! Я бы даже сказал -
адекватность! Не боись - возьмем быка за рога и горы свернем!». - Таманцев
достал из кармана пачку легкого «Мальборо» и повертев ее в руках выкинул в урну.
Грехковец клацнул челюстью. Из другого кармана Таманцев достал мобильный - «А
вот я возьму и счас позвоню этому Лебедеву. А то тебе он еще не поверит. Сейчас
я звоню Лебедеву и Овцебыкову, а ты - Сигме и Карасину, а потом - психологу».
Грехковец, отложив блокнот и ровняясь лицом - «Орел Иваныч, а можно я сначала
псих..ологу п..позвоню?». Таманцев набирая номер, подошел к окну. - «О, Голосков
приехал! Алло! Ралан? Это - Таманцев…»
….Грехковец застал Голоскова, на ступеньках у входа. «Вечерслав Иваныч! Пробило
его опять! Не курит не пьет, матом не ругается, вежлив, до противного! Всяко
бывало, но чтоб так разительно - не помню! Счас Лебедю и Овце звонит!
Причесанный, парфюм только сверху, а не внутри… К плащу сегодня не вязанку с
пумпоном одел, а роскошную шляпу… Прям, как неродной!» Голосков крякнул и
ускорил шаг.
…Вбежав в кабинет они замерли на пороге. На полу лежал Таманцев. Рядом - упавший
со стены портрет его самого. На голове коуча пухла огромная шишка. Голосков
подошел, пощупал пульс и повернулся к Грехковцу - «Миша, вызови врача!». «Не
надо врача… лучше повара. С подносом!». - Таманцев уже вставал. Его взгляд
буравил вошедших, как штопор. Он что-то искал по карманам. «Где мои сигареты,
блянах?!» - Потом захлопал дверцами тумбочек стола. «Где же этот жбан, еб всех с
гаком! Я же помню, вчера здесь оставлял!» Голосков переглянулся с оторопевшим
Грехковцом и… они поняли друг друга. Голосков снял с полки Кубок Содружества и
зайдя сзади, шандарахнул Таманцева по затылку. Тот, как кукла обмяк в своем
кресле. Голосков нагнулся и еще раз пощупал пульс - «Нормально, Миш, бьется».
Затем поднял мобильник и приложил к уху - «Ралан? Это я, Голосков. Все
нормально. Ничего не падало. Не беспокойся. С тобой действительно говорил
Таманцев. Настоящий. Конечно, раз он сказал, что рассчитывает. Ждем!»
….В кабинет влетел повар с подносом. Таманцев уже очнулся и поглаживал шишки на
голове - «Степан, тебя кто-нибуль звал?» «Вы же только что… как белуга…»
Таманцев махнул рукой - «Не время, вот деранем пранцузов… Да нет, и тогда - не
повод. После ЧМЯКа заходи. Да и голова что-то сегодня болит». Повар, пятясь,
вышел, а в коридоре, закатив глаза, упал, с грохотом уронив поднос, разбив
фужер, разлив водку и раздавив огурец.
….«Ну, что, Ралану позвонил, теперь - Овцебыкову. Эх, работы - непочатый край!
Брошу к черту эти совмещения, не трехжильный же я! Где мой мобильный? Соку
хочешь, Вечерслав Иваныч?» - «Не откажусь!» - Голосков счастливо улыбнулся
Грехковцу, активно снимающему со стен все тяжелое.
Эпилог. К офису подъехал «Бентли». Из него вышли Ч. и Ш. и направились ко входу.
Голосков и Грехковец, увидев их в окно, схватили каждый по увесистому Кубку и
встали с двух сторон у двери в кабинет. Таманцев, сидя к ним спиной, смеясь,
увлеченно беседовал по телефону с Овцебыковым.
-----
8. ОПРЕДЕЛИЛИСЬ
Только что из почтового ящика вынул аудио-кассету от Жеребцова. И записка -
«Наша фирма натирала полы в РФС и полотер случайно записал беседы Грехковца с
кандидатами на поездку на ЧМИК. Шлю тебе копию и привет. Жду в Иппонии. Пять
звезд не обещаю, но хорошо поселю. Погуляем до звезд в глазах» Привожу только
ответы игроков, т.к. Грехковец после погод и как дела, как автомат повторял
только одну и ту же фразу -Рад сообщить - ты в списках, ждем. Ответы :
Чертчесов - За что?!
Сигматуллин - А Быка не будет?
Фуапельсинов - А сборной ОкраИны там не будет? Будет? А Шевченко? А, понял. Счас
веблюда запрягу и выезжаю.
Кнопка - -(Всхлип) Не отпустил, значит…
Чугунков - Понял! (Прикрыв рукой трубу) Фупель, два седла ставь, я тоже еду.
Колошматин - Вау! А Лебедев?
Санников - Буду
Светофоров - Еду
Каплун - Буду резать, буду бить
Деев - О кей. А Лебедев?
Блокнодзе - Еду
Карасин - О кей. А Лебедев?!
Капецин - Спасибо, буду
Виадуковой - Понял. Карасин вон рядом пляшет, что вы ему такого сказали? А…
надеюсь так же в финале будет плясать.
Изсмайлов - Угу.
Чайтов - Что звонишь, только что же с совещания ответственных разошлись. Тогда и
тебе сообщаю - ты тоже едешь на ЧМ. (Слышен, толи смех толи почесывание ребер)
Чублов - О кей.
Локтионов - А че? Приеду…
Темак - О кей. А Лебедев?
Шестьшов - Иессссс!
Маршавин - Рад. Передам Коржикову.
Коржиков - Рад. Передам Маршавину.
Оленьев - Че так поздно, чуть не свихнулся, все португезы уже разъехались.
Раскоряка - Понял, приеду.
Пигменов - Спасибо, буду
Приобщих - Спасибо за доверие. Не посрамлю!
Сосов - А Приобщих опять драться не будет?
-----
9. СПАСИТЕ КТО МОЖЕТ
После Коллегии РФО Голосков сел в свое кресло и радостно потер руки. «Ну, все,
пожалуй!» - Cказал он и, покатав в голове сумму от УЭФА, заснул. Вдруг в кабинет
влетела Зиночка с криком - «На связи - Сами Сусами из Оргкомитета ЧМИКа. Вас
требует!» «Требует? Примем!» - Шутнул Голосков и, обмазав взглядом всю Зиночку с
ног до головы, взял трубку - «Голосков!» Через минуту лицо его изменилось до
неузнаваемости. Бело-розовый цвет поменялся на серый, потом на зеленый. Он
медленно положил трубку на рычаг - «Это - писец!» Зиночка недоуменно посмотрела
на начальника, тот никогда не ругался при ней. - «Что случилось? Вас выперли
откуда нибудь?» «Хуже… Они поменяли правила игры…за 2 недели до ЧМИКа…» «Какие
правила? Правила игры в футбол?» «Футбол? Причем здесь футбол?..» - Он посмотрел
на Зиночку, как первый раз увидел - «Пошла вон, дура!». Та посиреневела, потом
заревела и пулей вылетела из кабинета. «Что делать? Что же… Ну, иппоны, мать
вашу! Роботы, иезуиты, формалисты, формальдегиды туевы! Ишь, что придумали,
суммы от занятых мест будут теперь зависеть… А Зеп тоже хорош! Не, прав Лленорт,
старый он стал, сентиментальный… Это, сколько же мы со своей дринк-тимой бабла
срубим? Только за участие… А-а-а, засада! Заговор! Подстава!» Голосков быстро
набрал номер Грехковца- «Миш! Горим! Писец жем занять на ЧМЯКе если сильно
постараться? Какое? Да знаю, что дурецой сборной в 1/8 должны уступить, сам
верстал, я о РЕАЛЬНЫХ возможностях сборной? Можем верстку повторить и улучшить?
Да не фигней я занимаюсь, Миш, а… Иппоны все переиграли! Теперь от реального
занятого места будет зависеть сумма дивидентов! Да! Зеп согласился. Можешь ты
сказать, каков наш потолок? Что? Так я думал… А где наше му…светило? Слушай, а
если назначить другого? Тебя, например? Шутю… А если Вуйтека какого позвать? Две
недели еще, можно ведь сколотить из них чего? Датчан вспомни! Тренер нужен!
Даум? Непомнящий? Может, Вуйтека и назначить? Миш, что молчишь? Миш? Ты где?
Тфу, это называется - спроси у Грехковца… Алло, кто это? Орел Иваныч? Какое
место займешь на ЧМЯКе, если прям по детски, без казяф, типа кто кого? Учти,
ничего не будет прикрывать, чистое поле, без роялей в кустах, все равны! Кто
оху…тфу! Да это Иппоны, их не вовлечешь и не привлечешь… Узнали, что расписали,
и все поломали, су…слики…Что значит не поедешь? Ты полководец, тебе и воевать!
Какой больничный? Седьмое? Да я тебе восьмое поставлю, если будешь хамить! Из
группы-то хоть выйдешь? Тфу… Да что же делать?!.. Кто согласится тренернуть за
две недели?! Ну, Зап, погоди!» Голосков налил себе полный стакан белого, принял,
выдохнул и, покопавшись в записной книжке, набрал нижегородский номер - «Спасай!
Нужен результат"
-----
10. ТРУБА
Посмотрел матч Франция-Уругвай и пошел спать, жалея гигантов. Снилась какая-то
труба, толи туннель, а утром встал - и чуть не упал… Я не дома. Какая-то комната
гостиничного типа с широким окном с жалюзи, за ним - яркое солнце и циновка с
драконом под ногами. «Где я?! Что за хренотень?» Вдруг из санузла вышел парень,
шкап под два метра. «Что, не спится, Коль?» - спросил он у меня и хлопнул
резинкой трусов, а я - в ответ - так хлопнул глазами, что снова чуть не упал.
«Хреновая тень, говоришь?» - Шкап немного порегулировал жалюзи, - «А я тебе пять
звезд и не обещал. Сходи пописай, я там тебе «Смок он зе вотер» заказал. Но если
плотно сядешь - не кури, пеной зальет, я еще не разобрался, как это блокировать.
И главное, кнопочку «Эджект» потом нажми!» Он улыбался мне. Как ротвеллер. Я,
нервно дрожа, клацнул челюстью - «Ты кто? И…где я?» Шкап поморщился - «Ну, вот,
блин, по новому кругу… Жеребцов я, друг твой, милдруг ты мой… болезный». Меня
как током ударило. - «Так…ты… этот… Жеребцов…А.А… Ссаныч-сан, из параллельного,
да?». Шкап сузил глаза, напрягся. - «Таак…» - Он обошел меня по кругу - «Ты вот
тогда мне скажи, мил друг, ты в Липецке у меня бывал?» - В его тоне появились
мягкие нотки, как у психиатра. - «А в Москве со мной в Царь-пушку не лазил? С
мятежным Битюговым?». «Я читал об этом, в твоих посланиях мне… то есть тому мне,
который тебе друг, который в пушку не пролез…». Теперь Шкап клацнул челюстью.
«Точно. Не пролез. Так, колись, Коля, откуда меня знаешь, если не узнал?». Я уже
не в силах был стоять и сел на кровать. Как мог, сбивчиво рассказал ему о
полученных от него по почте дневнике Темака, видео и аудиокассетах о Голоскове и
Таманцеве. Он внимательно слушал, потом хмыкнул - «Ты уже у меня такой уже
третий… Коля. А все, как я понял, кнопка «Эджект»! Это все иппонский сортир,
напичканный электроникой, виноват! Первый - мой друг, с ним-то мы и гуляли
здесь, на базе сборной, я у них координатор от фирмы, а тебя, то есть, друга
своего, помошником провел, но позавчера вечером он пропал, постель всю ночь
пустовала, а утром появился этот… второй ты, и как дурак весь день давай орать -
«Где я?!», «Ты кто?!», чуть не свихнулся! Зурап тебе, тфу, ему успокоительное
все извел. А то, представляешь лица Таманцева и Голоскова, когда к ним ты, тфу,
не ты, а тот, второй, вдруг в одних трусах подбегает и на голубом и широком
глазу вопрошает «Вы кто? И как сюда попали? Тоже через постель?». Хм, значит,
умотал и он вчера вечером, а вместо него сортир тебя выписал. Или выкакал».- Он
заржал, причем, противно. Я подумал, как с таким козлом другой я, из
параллельного, дружил. Муфлон. Даже не пони. Дромадер. Жеребцов перестал
смеяться и почесал в затылке. «Так, друга моего Кольку, я так понимаю, сортир не
вернет, оттуда все какие-то козлы будут вылезать… Ну, что, у тебя теперь два
пути - либо иди и нажимай «Эджект», либо оставайся, и иди тогда, наливай, что мы
еще с твоими двойниками не выпили. Все тебя знают, но, правда, после вчерашнего
считают, что у тебя - «белочка». Или перегрелся. Зурапу сегодня не до тебя - у
Чайтова три царапины от тунцов. Ну, идешь в сортир или в столовку, к команде,
саке пить?
Через полчаса, переодевшись, я с Жеребцовым спустился в зал. И зажмурился.
Первыми, кого я увидел были Семак, Соломатин и Даев! Они сидели за столиком и с
аппетитом ели свиную отбивную. Родные! Я было бросился к ним, но тут увидел
таблички на их столе и мне опять поплохело. На них было выведено - «С. Темак, А.
Колошматин, В. Деев». Я замешкался и был увлечен Жеребцовым в глубь зала и
посажен за столик с… Виктором Гусевым, у которого была табличка «В. Лебедев». Я
посмотрел на свою - «Николай, помошник А. Жеребцова» и поздоровался с
пресс-атташе. Тот, как-то странно посмотрел на меня и весь ушел в разделку
тунца. Появился Жеребцов с кувшином мутной жидкости и разлил ее по бокалам.
«Представляешь, Коль, повезло, удалось у тренеров со стола снять, так как они
настой покрепче попросили». Лебедев посмотрел на уровень жидкости в моем бокале
и испытующе посмотрел на меня. Я спокойно, не нюхая и не чокаясь с Жеребцовым
высосал напиток. Это было не саке. Я никогда не пил саке, но ЭТО было не саке. Я
взорвался. Изнутри. Чокнулся. Я по-прежнему сидел, смотрел на Лебедева, но
перестал все. Упал. В пустоту.
Когда я через час очнулся на краю стола, Жеребцов позвал меня посмотреть на
тренировку. Я с удовольствием вышел на свежий воздух. «Что я выпил?» - спросил я
у Жеребцова, садясь вместе с ним в кар для гольфа с водителем японцем, для того,
чтобы он отвез нас на поле, расположенное в 300 метрах. «А, понравилось?
Мощнейшая вещь!»- Расхохотался Жеребцов - «Ноу-хау какого-то красноярского
шамана, давнишнего друга Коуча. Настойка на спирту элеутерококка, женьшеня,
рогов лося, плюс вытяжка спермы местного паука Ананси какого-то, да и много еще
чего-то. Используем вместо стероидов и анаболиков, и бодрит, и не придерешься!
Видел, как наши старпе… старшие сборники носились с тунцами, не остановить! Они
еще после игры, два часа с местными студентами в дыр-дыр рубились. Продули,
правда». «Хм, подожди»- Удивился я. - «Всех наших игроков поят спиртом?» «Ну,
почему, не всех! Кто не пьет, по молодости лет, Изсмайлов или Сысов, например,
тем внутривенно вводят. Да им всем нравится, Чертчесов первым приходит на
тренировку и последним уходит, счас увидишь» Мы подъехали. На изумрудном,
ровнейшем, так и зовущем постучать на нем по мячу, поле, лежал навзничь одинокий
Чертчесов. На краю, рядом со скамейкой стояла бочка на колесах с краником по
типу «Пиво-воды» литров на 500. К ней выстроилась очередь из знакомых до мурашек
футболистов. Врач команды, как заправская тетя Клава, разливал настой по
огромным кружкам. Принявший игрок добирался до поля и падал, как подкошенный. За
ним другой, третий. Вскоре поле было усеяно всеми футболистами, причем, по
амплуа, по схеме 3-8-9-3. Прошло пять минут, десять, но они так и лежали, чуть
дыша. Я обернулся на тренеров, те, привалясь к трем сакурам невдалеке, тоже
отключились. Разлив всем, прилег и врач. «Ссаныч-сан, а когда же они
тренироваться-то будут?!» Я увидел Жеребцова, подбирающегося к бочке.
«Тренировка в самом разгаре, Коль. Сегодня нагрузки просто увеличены. Давай,
тоже приобщимся к тренировочному процессу, пока никто не увидел» - Жеребцов до
краев налил две кружки и мы отошли подальше в тенек - «Ну, за победу!» Через
пять минут мы начали тренироваться.
Восторг! Наслаждение! Как я играл! Я все могу! Я - гений футбола! Мне удавалось
все! Я даже забил «ударом скорпиона» с 50-метров Кампосу!. Наконец, я открыл
глаза и посмотрел на поле, где должны были лежать 23 таких же гения. Сколько
прошло времени я не знал. Судя по местному солнцу - часа полтора. На поле лежал
только Чертчесов в той же позе, и на дальнем конце поля били по воротам
Сигматуллина Деев, Колошматин и Темак. И никого более. Я рысью подбежал к
Кумирам - «Привет Кумиры! Успеха вам на полях!» Кумиры не переставая бить по
мячу, посмотрели на меня, как на голого дядьку на поле в Ирландии. «О! Этот
жеребцовский козел еще пару фраз вспомнил, кроме «Где я» и «Кто вы» - Хохотнули
они и продолжили долбить. Я опешил. «Неужели я в этой реальности так похож на
козла?» Вспомнив копирайт от Фана Ху я, набрав воздуха в легкие, зааорал - «Кто
не кони - те кааааазлы! Привет вам с Офигеста!». Они перестали долбить.
Развернулись. «Так ты с ОфиГвеста? Как они там, все лютуют? Какой у тебя Ник?».
Меня забросали вопросами и пожеланиями офигестовикам и Пескам. Я в ответ задавал
вопросы им. Мы подружились. На мой вопрос - «Что ж вы спирт-то лакаете?» - они
обидевшись, успокоили - «Не пьем! Сливаем, вон под ту вишню, падаем, как все, а
потом тренируемся, пока все Пеле и Марадон во сне обыгрывают». Я посмотрел на
эту вишню. От настоя она стала похожа на сплав саксаула с верблюжьей колючкой. Я
подумал, что с элеутерокком надо завязывать. И тут Кумиры пригласили меня
подолбить Сигме. Я подтянул шорты и не отказался. Хороший он парень, но мог бы и
пропустить хоть один разочек. Славно его Кумиры натренировали. Вечером, в номере
я спросил Жеребцова - «Слышь, Сань, в дневнике Темака, что ты мне прислал,
сборная слила 0-4, а тут вдруг выйграла 2-0. И состав теперь у Таманцева немного
другой. Как же так?» Жеребцов сидел сычем, обидевшись на меня, так как я наотрез
отказался пить с ним настой, который он, рискуя, пронес через балкон в канистре.
Я ограничился саке. «Ничего я тебе не посылал. Никаких дневников. Много вас,
козлов, по параллельностям шастает» - Сказал он и шатающейся, перетренированной
походкой отправился в туалет. Его не было минут двадцать. Когда я зашел его
проведать, то увидел, что сортир пуст и, как аварийные огни, мигает кнопка
«Эджект». Я, крякнул, вздохнул, отхлебнул еще немного саке, подошел к окну и
вдруг в противоположном окне увидел Колошматина. Мы улыбнулись друг другу,
отсалютовали по-лебедевски и пошли спать. Ему надо готовиться к матчу, а мне,
как я понимаю, к прибытию утром нового Жеребцова и терпеливо отвечать ему на
вопросы - «Ты кто?!» и «Где я?!»